(Бытие 1:1–6:8). Первая недельная глава Торы называется בראשית (Берешит), что означает «в начале». Вот начальные слова Торы: "בראשית ברא אלהים את השמים ואת הארץ" (Берешит бара Элохим эт хашамаим вээт хаарец), что означает "В начале сотворил Бог небо и землю". Читатель, знакомый с ивритом, заметит грамматическое несоответствие в этом предложении. Во фразе "ברא אלהים" (бара Элохим, "Бог сотворил") окончание "ים" (им) в слове "אלהים" (Элохим), переведенном в Синодальной Библии как "Бог", указывает на то, что это существительное стоит во множественном числе. Однако глагол "ברא" (bara, "создал") стоит в единственном числе. Является ли это несоответствие между подлежащим и глаголом ошибкой? Давайте рассмотрим подробнее.
В Торе это существительное иногда относится к божеству или богу в целом. В таких случаях слово "бог" относится к языческим богам или другим божествам, и поэтому существительное "אלהים" должно согласовываться с глаголом во множественном числе. Например, в предложении "Да не будет у тебя других богов пред лицем Моим" или "אחרים אלהים" (Элохим ахерим) и подлежащее, и глагол стоят во множественном числе. Однако в этом отрывке «אלהים» — имя собственное, образованное от корня «אל» (Эль), что означает «Бог».
Итак, почему же существует несоответствие между подлежащим и глаголом в самой первой фразе «В начале сотворил Бог небо и землю» на иврите? Множественная форма «אלהים» была темой размышлений для раввинов на протяжении столетий. Предлагались различные толкования. Некоторые объясняли использование множественной формы как указание на многообразные выражения Божьей силы.
Подобное грамматическое несоответствие обнаруживается в стихе 26 первой главы Бытия. Там говорится: «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими и над птицами небесными». Глагол «сказал» на иврите, «ויאמר» (вайомер), стоит в единственном числе, а существительное «אלהים» («Бог») — во множественном числе. Таким образом, несоответствие указывает не на разных богов, а на имя Бога. Однако текст продолжается словами «по образу Нашему, по подобию Нашему». Как это следует понимать?
Во многих мидрашах (сборниках проповедей, читаемых в синагогах по текстам Торы) различные раввины пытаются объяснить, с кем говорит Бог. Почему «по образу Нашему»? Что означает «сотворим»? Они не дают однозначного ответа. Но мы можем попытаться понять, изучив другие отрывки в Книге Бытия, связанные с процессом творения.
В первой главе Книги Бытия описывается сотворение Земли с «высоты птичьего полета», в то время как во второй главе дается крупный план, более подробный отчет о том же процессе. В подробном повествовании о сотворении Господом человека из праха земного мы встречаем еще одно имя Бога, которое в Торе всегда пишется четырьмя еврейскими буквами «יהוה» (Йуд-Хей-Вав-Хей), часто заменяемыми в еврейской традиции чтением «Адонай» и известными на латыни как «Тетраграмматон». Интересно, что раввин Шнеур Залман, еврейский лидер, обсуждает эти два имени Бога — «יהוה» (Йуд-Хей-Вав-Хей) и «אלהים» (Элохим) — в своей книге *Танья*. Согласно его толкованию, первое имя, «יהוה», представляет Бога как близкого к человечеству, в то время как второе, «אלהים», относится к трансцендентности Бога, как находящегося выше и за пределами всего.
Эта захватывающая концепция двойственной природы Бога отражает похожую идею в греческой мысли о божествах. В греческой мифологии олимпийские боги были имманентными и антропоморфными — близкими к человечеству и человекоподобными. Позже платоновское «λόγος» (логос), как воплощение Универсального Разума, стало чрезвычайно далеким и трансцендентным, настолько далеким, что людям было невозможно «достичь» его.
Эта двойственная природа личности Бога проиллюстрирована в первой недельной части, где показаны два имени одного Бога, представляющие два ключевых аспекта Его бытия: Его трансцендентность (существование выше и за пределами всего) и Его имманентность (близость к человечеству). Поэтому разница в именах Бога не случайна, а оправдана и имеет глубокий смысл.
Это различие подчеркивается глаголами, используемыми для описания процесса творения Бога. В первой главе Бытия глагол, используемый в «в начале сотворил Бог», — это «ברא» (бара). Во второй главе глагол, используемый для сотворения человека, — это «יצר» (йацар). Первый глагол, «ברא», используется только по отношению к Богу. Существуют различные другие глаголы для создания или творения вещей, и они могут применяться как к Богу, так и к людям, но люди никогда не могут выполнить действие «ברא». Многие мудрецы считают, что «ברא» относится к способности Бога создавать что-то из ничего.
Это наблюдение имеет решающее значение для понимания уникальности природы Бога по отношению к человечеству, поскольку человек в некотором смысле «похож» на Бога в этой творческой способности. Но человеческое творение ограничено в том, в чем творческие способности Бога не ограничены.
Сегодня многие верующие обеспокоены новым направлением в генетике: экспериментами с клонированием. Они задаются вопросом: зачем пытаться делать то, что делает Бог? Как бы далеко ни зашли ученые, даже до клонирования людей, они не смогут делать то, что делает Бог, поскольку для этих экспериментов требуется исходный материал: ДНК живого организма. Однако Бог творит без какого-либо уже существующего материала. Он создал небеса и землю полностью из «ничего», и для этого Ему не нужна была никакая элементарная частица, которую Он также создал полностью из «ничего».
Интересно, что альтернативная теория, теория Большого взрыва, утверждает, что из крошечной элементарной частицы, суперандрона, во время взрыва выделилось огромное количество энергии. Действительно, математики, физики и теоретики могут вычислить количество массы, которое было преобразовано в энергию, используя теорию относительности Эйнштейна, но они не могут ответить на вопрос, как взорвалась эта крошечная частица или откуда она взялась. Они утверждают, что она взялась из энергии излучения. Но откуда взялась энергия излучения? Это вопросы из области «что было раньше, курица или яйцо?» И ответ невозможен, так же как невозможно сравнивать человеческие и божественные способности. Люди не могут создать что-то из ничего, но אלהים может, потому что только Он имеет силу творить, что выражается глаголом «ברא».
С другой стороны, второе имя Бога — «יהוה» (Йуд-Хей-Вав-Хей) — переводится на русский язык как «Господь», в то время как в Септуагинте это имя переводится на греческий язык как «κύριος», что есть Кириос или «Господь». Это имя раскрывает особое качество характера Господа. Он больше не творит человечество просто Своим словом, как Он делал раньше: «Он сказал, и стало; Он повелел, и явилось». Здесь, посредством глагола «ברא», Господь берет прах земной и частица за частицей, как гончар, формирует человека Своими собственными руками. В другой форме Он далек, способен сотворить все из ничего словом, но в этой форме Он — близкий Бог, способный преклонить колени и «образовать», касаясь Своего творения Своими собственными руками.
Глагол "ברא" также содержит интересный корень "בר" (bar). Хотя первая глава Книги Бытия написана не на арамейском языке, на арамейском слово "בר" означает "сын". Если бы мы перевели это буквально на русский язык, это означало бы, что в начале Бог "усыновил" небеса и землю. Хотя в русском языке нет глагола со значением "усыновить", суть этого действия точно передана в первой главе Евангелия от Иоанна, где говорится: "В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было у Бога в начале. Через Него все начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть". Этот отрывок можно понимать как сотворение вселенной Богом через Сына.
Однако давайте проясним. В Септуагинте «Слово» передается как «λόγος», и эта концепция, на которую повлияла греческая мысль и платоновская философия, пронизывающая всю современную европейскую культуру, искажает наше современное понимание образа и характера Бога.
Эта проблема восходит к истории написания Евангелия. Иоанн (Йоханан бен Завдай или יוחנן בן זבדי), любимый ученик Иисуса, родился в Галилее и, вероятно, знал греческий язык только на разговорном уровне — достаточно, чтобы продавать рыбу на рынке и объяснять цену римскому покупателю. Он, конечно, не читал Платона, но, как и каждый еврей, каждую субботу приходил в синагогу, чтобы услышать Слово Божье. Это было его образованием. Он слышал Тору и толкование Торы раввинами. И каждый Симхат Тора (שמחת תורה или «Радость Торы»), праздник, знаменующий начало ежегодного цикла чтения Торы, он слышал эти слова: «В начале сотворил Бог небо и землю» и слышал объяснение раввинов: все, что было создано, было создано по Закону Божьему или по Закону Божьему. Как пишет мидраш «Берешит Рабба» (בראשית רבה): «В начале была Тора, и ею сотворил Бог все в этом мире». Разве это не похоже на то, что говорится в Евангелии от Иоанна?
Именно это имел в виду Иоанн, когда он переводил еврейское слово «תורה» (Тора) на греческий язык после того, как выучил язык во время Пятидесятницы, после воскресения Иисуса. Он мог бы перевести его другим греческим словом, "νομός" (номос), что означает "закон". Однако он этого не сделал, потому что в глазах евреев, включая эллинизированных евреев, это слово понималось бы как 613 заповедей, которые необходимо соблюдать. Различая эти понятия, Иоанн стремился показать высший Закон — тот самый принцип, который Бог использовал при сотворении всего, что отражает Его святой характер. Эти слова были адресованы евреям, которые всего за десять лет до этого стали свидетелями разрушения Храма (70 г. н. э.) и знали, что большинство заповедей, связанных с Храмом, больше не могут быть выполнены.
В фразе «Ибо через Него все начало быть» Иоанн передавал следующее: в начале была Тора, и Тора была у Бога, и Тора была Бог, и все через Нее начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть, и Тора стала плотью.
В этих словах утешения, которые Иоанн предлагал своему народу, позже укоренилось понятие «λόγος» (логос), что привело к путанице между библейскими и философскими идеями.
